Музы дождливого парка - Страница 66

кого следует»Марта бояласьедва ли не большетого, ктоподстроилэтуаварию,с того самогомомента, какНата назвалаее дрянью ипообещала всеуладить...

Лысогоне было достаточнодолго, илиМартепросто показалось,но ждать большене оставалосьникаких сил.

Онавошла в кабинетбез стука, ейвдруг показалосьважным застатьего врасплох.У нее получилось.Согнувшийсяв три погибелиперед сейфомЛысый вздрогнул,торопливо сунулчто-то в карманкуртки. На мгновениеМарте показалось,что это оружие.Наверное, показалось.Зачем емуоружие?

— Кодот сейфа забыл!Прикинь! —Онвыпрямился,широко улыбнулся.— Аты заждаласьнебось дяденьку?А дяденькасейчас, толькокомп выключитв целяхэкономииэлектричества.

—Заждалась.

Мартакивнула, подошлак столу, заставленномугрязными чашкамииз-под кофе,заваленномубумагами ижурналами.Лысый возилсяс компьютером,а она от нечегоделать рассматривалависящие настене фотографии.Фотографийбыло немного.Вот пятнадцатилетнийЛысый, еще совсемдаже не лысый,а вполне волосатый,улыбается втридцать двазуба и прижимаетк груди какой-токубок. Вот ужеповзрослевшийЛысый обнимаетза плечи полноватуюженщину, похожуюна него так,как может бытьпохож толькородной человек,наверное, маму.Лысый ужесегодняшний,разбитной иуверенный всебе, рядом сКрысоловом.Лысый привычноулыбается,Крысолов привычнохмурится.

— Ну,я готов! — Голосза спиной Мартауслышала, когдаостановиласьнапротив самойпоследней,четвертой,фотографии.

...Лысый,уже не подросток,но еще не взрослыйдядька, в строгомкостюме судивленно-растеряннымвыражениемлица что-товещает с яркоосвещеннойсцены, а рядом...Сердце замерло,пропустилоудар. Мартапровела ладоньюпо враз взмокшемулбу. Рядом сЛысым — еемноголетнийкошмар, еенепроходящаяболь...

...Полноватыйпарень, с завитушкамикоротко стриженныхволос, с яркимрумянцем наполщеки, с наивнымблизорукимвзглядом из-подочков...

— ...Аэто мы изобрелиодну штуковину.— Голос Лысогопробивается,словно черезтолстый слойваты. — Нас тогдадеканат дажекакими-то дипломаминаградил. Эх,где мои семнадцатьлет?..

...Гдемои семнадцатьлет?.. В глазахтемнеет, стеныкабинета растворяютсяв морознойдекабрьскоймгле, и ветерв лицо, и ужесовсем другойголос:

— Даты не дрейфь,Мартенок! Я жтут, с тобой, яж подстрахую,если что.

Ледянаякрошка царапаетщеки, холодпополам сострахом заставляеттело дрожатьмелкой дрожью.Хорошо, что ужетемно, хорошо,что Макс невидит, как сильноона боится.Бесстрашный,безбашенныйМакс никогдаее не поймет.Он не делаетскидок на то,что она, Марта,младше и неопытнее,на то, что онавсего лишьженщина, онпросто выполняетее же просьбу.

Ненужно былопросить! Вотчем оборачиваетсяглупая бравада,когда делокасается Макса!Да и бравадали? Марте, у которойс детства быловсе, что толькоможно пожелать,не хваталосущего пустяка— адреналина.В этом она былабольше остальныхпохожа на Макса.Гонки по ночнойавтострадес восемнадцатилет, дайвингс девятнадцати,первый прыжокс парашютомс двадцати...На какое-товремя ей хваталои драйва, и зарядаот пережитого,а потом снованаваливаласьтоска.

—Бейсджампинг,сестренка! —Макс, которыйв играх со смертьювсегда был нашаг впереди,улыбалсямногозначительнои насмешливо.— Если тебемало экстрима,я могу помочь.

Да,Макс знал толкв экстриме.Экстрим былего религиейи смыслом жизни.И он сомневалсяв том, что Мартасправится ссобственнымидемонами...

Онасправится!Поднимаясьпоздним декабрьскимвечером накрышу небоскреба,Марта пыталасьубедить себя,что все будетхорошо. Толькоодин-единственныйпрыжок... Всегоодна попыткадоказать себеи Максу, а потомможно завязывать.Сейчас главное— победитьстрах.

—Стремно?— Голос Максатонет в завыванияхветра. — Погодканынче хреновая,ветер поднялся.Придется ловитьмомент. Еслипередумала,то давай спускаться.Я пойму, это недля новичкаусловия.

— Яне новичок! —Пятнадцатьпрыжков с парашютомдавали ей правотак думать, нов черных глазахМакса читалосьсомнение. — Яуже прыгала!

— Тутдругое, самадолжна понимать,не маленькаяуже. Тут временив обрез, и моментнужно подловить.Ты уверена?

Ничерта она неуверена! Онахочет вниз,туда, где нетэтого промозглоговетра, где подногами надежнаяземная твердь,а не заиндевевшаякрыша, И еслиМакс станетнастаивать...

Онне стал.

—Молоток,сестренка! —В простуженномголосе Максагордость. Развеже теперь онасможет отказаться?!

Надголовой — черноенебо, под ногами— черная бездна,сердце пересталобиться от ужаса,но нужно слушатьи запоминать.Последнийинструктажперед прыжком...

—Территориюя проверил.Место глухое,безлюдное,площадка ровная,высоковольтныхпроводов нет.Лучше бы, конечно,днем, но ты жфартовая девочка!— Слова такиеже колючие, какснег. От нихпочти физическибольно. — Отталкиваешьсяногами с максимальнойсилой, прыгаешьгрудью на горизонт.Никаких нырков,никаких кульбитов!Уяснила?

—Никакихнырков и кульбитов...— Собственныйголос кажетсячужим, механическим.Скорее бы уже,сил нет...

— Так,давай-ка ещераз проверимснаряжение.— Руки Максашарят по куртке,что-то проверяют,что-то затягивают,успокаивают.— Ну, все, Мартенок,ни пуха, ни пера!

Ейнужно сказать«к черту!» ипрыгнуть грудьюна горизонт.Такая мелочь...

—Давай,ветер стих! —Команда Макса,как щелчоккнута.

Впоследний раз!В самый-самыйпоследнийраз...

Грудьюна горизонт...Поток воздухав лицо, сердцеобрываетсяи летит внизвместе с Мартой,от которой ужепочти ничегоне зависит.

Раз...Два... Три... Парашют!

...Что-топошло не так.Марта не поняла— что, простоне успела понять.Земля, которойне видно, но